О.А.Чагин «О технологии окна Овертона»
Добрый день, дорогие друзья моего сайта!
Я уже писала у себя об окнах Овертона, о постепенном принятии немыслимого для нашего русского менталитета, внедряемого на нашем пространстве мерзопакостного и самого гадливого, что собралось из грехов западной "дерьмократии". Неоднократно писала, о страшно разрушительной идеологической обработке самого дорого для нас - детишек.
Представляю Вашему вниманию интереснейшее интервью с Олегом Александровичем Чагиным, директором научно-исследовательского института Антропогенеза.
Думаю, что для Вас многое будет открытием...
На сегодняшний момент это уже видовая угроза, и представляет угрозу национальной безопасности
Андрей Лимонов: Здравствуйте. Сегодня для разговора в нашу студию мы вновь пригласили Олега Александровича Чагина, директора научно-исследовательского института Антропогенеза.
Здравствуйте, Олег Александрович.
Олег Александрович Чагин: Добрый день.
Андрей Л.: Есть такая тема: окна Овертона. Не многие о ней слышали, а те, кто слышали, не понимают, как к этому относиться.
Олег Александрович Ч.: Эта технология воздействия — реальна. Мы являемся жертвами воздействия этой технологии, мы являемся как субъектами, так и объектами этой технологии. Обычный человек, конечно, во всём этом разбираться не будет, и здесь функция государства, роль государства, заключается в защите человека, ребёнка в первую очередь, от технологий манипуляций, технологий деструктивных, технологий разрушения его. Разговаривать имеет смысл не о какой-то технологии самой по себе, а именно о защите наших детей от конкретных вещей. Эту функцию защиты, как Firewall, должно выполнять государство, а не индивидуальная антивирусная система в каждом человеке. Мы не можем требовать от человека такого уровня психологической защиты, тем более ребёнка, чтобы аргументировать технологии, на которые тратятся миллиарды долларов, которые потакают нашим слабостям.
Андрей Л.: И всё же, в чём суть этих технологий, и какие конкретно разрушительные темы они проводят в нашем обществе?
Олег Александрович Ч.: Если рассматривать конкретно так называемые окна Овертона, то здесь суть очень простая. В учёном мире это правило было всегда.
Говорили:
1.«Этого не может быть»,
2.«В этом что-то есть»,
3.«Ну так это все знают».
В окнах Овертона эта самая структура соблюдена.
Берётся какое-то не немыслимое. Любой фактор. Например: однополые браки, инцест, всё, что угодно. Выясняется, что «это невозможно», «это нереально», «это немыслимо», «это неправильно»...
Но потом начинается: «надо же проанализировать», «а почему?», «не спешите с выводами», «не всё так однозначно»... Начинается анализ; анализ — это разрушение первоначального правильного понимания, разрушение смысла. Доминанту, вместо того, чтобы с нею бороться, начинают раздрабливать. «Это же человек, — говорят они, — Он видимо так вот воспитан. Мы же не можем его казнить, мы же должны его лечить. У него же есть мать...»
Начинают раздрабливать этот образ желанием понять. А это естественное для нас желание, это всё правильно работает по отдельности, но когда это всё собрано в кучу и направлено на разрушение, то оно деструктивно. Итак, второй уровень — это пытаются объяснить.
Третий уровень — создаётся прецедент. Прецедент — это гениальное творение адаптантов для того, чтобы что-либо возвести в закон, в категорию всеобщего. Давайте прецедент, это исключение:
«Они любят друг друга...» и т. п.
А как только прецедент создан, а прецедент по своей сути — это индивидуальный конкретный случай только для данной конкретной ситуации, но по прецедентному праву этот случай становится законом и даёт право в аналогичных случаях (в любом диапазоне) уже использовать этот момент.
Андрей Л.: То есть меньшинство распространяют на большинство?
Олег Александрович Ч.: Да.
Андрей Л.: Мы говорим о технологии окна Овертона. Откуда это понятие взялось, кто автор, и что двигало, на ваш взгляд, этими людьми или этим человеком?
Олег Александрович Ч.: Этим человеком двигала исследовательская деятельность, он просто описал процесс. Овертон — его фамилия, поэтому и «Овертона». Смысл, закладываемый в понятие «окно», в том, что открывается окно, через которое происходит проникновение от «немыслимого» до «допустимого», а потом уже законного.
Мозг людей, которые сотворяют эти технологии, понимает, какой ресурс нужно потратить на индивидуальную работу с каждой творческой личностью.
Андрей Л.: Зомбировать и выбить из неё всё творческое начало.
Олег Александрович Ч.: Конечно. Индивидуальная работа — это огромный ресурс. Намного проще создать такие условия, что люди будут манипулироваться буквально регулятором громкости в рекламе, либо заставками на рекламе и т. д. Для них это нормально и понятно. Для нас это несёт угрозу видовую, и понимание этой видовой угрозы создаёт сопротивление этим технологиям. Поэтому конкретно методика Овертона, окна Овертона, — это только одна из частей. И Овертон его описал, не понимая глубинного смысла этого механизма. Мы этот глубинный смысл понимаем, вплоть до уровня аминокислот, — это нам даёт аппарат научный и позволяет противодействовать. Но нужно понимать, что это системная работа. И то, что мы работаем с детьми, спасая детей от возможности такой манипуляции воздействия, — это основная наша задача, основная наша миссия в этой работе.
Андрей Л.: В нашей стране ещё с 80-х годов прошлого века начала работать система манипулирования общественным сознанием с использованием СМИ — на экраны хлынули сцены насилия, убийств, агрессии, стали выходить такие шоу, как «Последний герой», «Слабое звено» и т. п., в которых людей всегда ставили, как скорпионов в банке, стравливая друг с другом.
Насколько это страшная вещь, и как это потом перекинулось в общественное сознание?
Олег Александрович Ч.: Когда страна была разделена, технологии разложения, разврата, которые запад до совершенства отработал, используя людские слабости, хлынули и на наше общество. Ведь все технологии, все те проекты, которые вы перечислили — это не российские проекты, это проекты западные, это сетевые проекты, мы за них ещё платим деньги (мы же их покупаем). Все эти сериалы, ток-шоу и пр. имеют аналоги на западе. Там механизм формирования среды, пригодной и удобной для манипуляций людьми, доведён до совершенства. Манипулировать проще. И эти механизмы были к нам искусственно привнесены. Это является видовыми преступлениями. Это видовые преступления! Срока давности на них не бывает. Мы несём потери, которые не сравнимы с любыми реальными боевыми действиями за такой же период. Наша страна понесла убытки в видовом плане колоссальные. Выход из этого не может быть на уровне каких-то курсов психологической защиты, школы лидерства и пр. Выход из этого может быть только системный на уровне государства — люди хотят видеть своё государство, как защиту.
Андрей Л.: Мы сталкиваемся с такими явлениями, как рок-музыка, ночные клубы, употребление наркотических веществ. И когда человек задаётся вопросом: «Откуда это всё пошло,» — то, как правило, мы слышим ответ: «С Запада». Но на самом деле «Запад» — это тоже очень ёмкое и многогранное понятие.
Откуда это зародилось, в том числе и там? И каким образом это было привнесено к нам?
Олег Александрович Ч.: Самый концентрированный и явный механизм — очаг всего этого (как в том фильме: «Где у них логово...») — это Тавистокский институт человеческих отношений, который находится в Лондоне. Если сейчас зайти на их сайт, то он очень весёленький, благообразный, но мы знаем суть этой методики. Суть этой методики заключается в том, как сделать так, чтобы получить полный контроль над другим человеком. Манипуляция же не может быть ради манипуляции, есть какая-то сверхмиссия — «зачем нам манипулировать людьми». Напомню несколько методик, которые имеют авторство данного института.
До 50-х годов Тавистокский институт проводил огромное количество этнографических экспедиций по работе с музыкальными культурами разных племён. И пришли к определённому закону, алгоритму, воздействию ритма на мозг человека. Этот пласт знаний был обоснован, систематизирован, и была получена ритмика тяжёлого рока. Когда человек под влиянием звука, ритма, тембров, частот вводится в определённое состояние. Как раз на 50-е годы приходится период развития разного рода течений в музыке.
Плюс в 60-х годах ЦРУ занималось этим уже целенаправленно, был выделен бюджет, программа по психологической войне, по психологическому манипулированию называлась «Синяя птица». То есть государство, США, тратило миллиарды — 14 миллиардов долларов на тот момент выделено было на психологическую войну.
Программа MTV была полностью обоснована Тавистокским институтом.
И СМИ, которые выполняли и выполняют эту деструктивную функцию, — им недолго осталось вести такую деятельность. Потому что здесь не нужно ничего даже обсуждать, это касается безопасности наших детей, которых мы должны защитить от воздействия этого разлагающего направления. И никакие деньги никакого значения не имеют — ни реклама, ни эти фильмы не несут никакого поступления в бюджет, как бы нам про это ни рассказывали. Опять же по принципу окна Овертона — говорят: «Да, эти сериалы плохие, не хотите — не смотрите. Но мы получаем налоги, и на эти налоги мы строим больницы, детские сады...» Ничего они не строят.
Это видовое преступление, и эти действия должны приравниваться к развратным, растляющим по отношению к молодёжи.
Андрей Л.: Та же программа «Дом-2», да и вообще целый канал «ТНТ» — настолько ужасно по своей степени деструкции, по своей тонкости воздействия.
Олег Александрович Ч.: Вообще систему сериалов, сетку телевещания придумала жена Геббельса, когда создавалось телевидение в Германии во время олимпиады. Первая телевизионная трансляция даже была цветной, и жена Геббельса разрабатывала эту сетку для домохозяек, то есть телевидение — для домохозяек, потому что мужчина работал, а женщина должна в этот период что-то делать. Придумали эту сетку, и принцип последовательности блоков в этой сетке сохраняется до сих пор.
По их задумке, человек, смотря в телевизор, должен чувствовать, что он намного умнее, чем те люди, которые там. Он должен знать ответы на все вопросы, которые там задаются, у него должно быть своё мнение — это включение в происходящее.
Когда Тавистокский институт разрабатывал MTV, то ритмику смены кадров создавали на чётком знании физиологии. При визуальном сигнале не более 3-4 секунд — этот сигнал не попадает в зону анализа мозга, человек его может воспринять только на эмоционально-чувственном уровне. Поэтому любой клип строится по типу 2-3 секунды, смена кадра, 2-3 секунды, смена кадра. Это позволяет отключить механизм критического анализа и анализа вообще — информация напрямую поступает в мозг.
Мультипликация пошла по этому же пути, хотя по законодательству у нас запрещено использовать мультипликацию в рекламе, потому что ребёнок мультипликацию не воспринимает критически, как и многое другое.
Но вспомните советские мультики.
Во-первых, речевая составляющая. Говорится «братец-Иванушка» и «сестрица-Алёнушка» — это совсем не те слова, которые сейчас говорят персонажи в мультиках.
Смена кадров происходила совсем по-другому. Это позволяло понять сюжет, картинка была чётко прорисована, она рисовалась художниками, и изображение было детализировано. Сейчас одноцветное изображение, безтоновая заливка мультипликации не позволяет ребёнку вникать. Но! Ребёнок, попробовав этот вирус динамики, не переключается на советские мультфильмы — он не может и не хочет смотреть нормальные мультфильмы. Это разврат.
Когда ему показали мультфильм, он не будет читать уже книжку. Но смотреть мультфильм и читать книжку — это разные структуры мозга. И наша позиция (НИИ Антропогенеза) позволяет на всё это смотреть с точки зрения цефализации, развития мозга ребёнка. Мы говорим, что в этот период он должен слушать — та самая культура чтения на ночь, когда он, засыпая, слушает речь самого близкого человека (мамы или бабушки). Смотреть мультик на ночь — это не то же самое, что лежать с мамой и слушать то, что она рассказывает, какую-то сказку.
Этимология сказки у нас внедрена в этимологию, как предмет. Это отдельная, очень сложная и очень интересная тема. Дети на это реагируют очень положительно.
Эти культуры нужно в обязательном порядке возвращать. В таком развитии нуждаются все.
Андрей Л.: Олег Александрович, и всё-таки при всей той сложности, практически невозможности решить все те проблемы одним росчерком пера, есть ли какие-то позитивные моменты? Как бы вы могли суммировать некий оптимистический взгляд на вещи?
Олег Александрович Ч.: На сегодняшний момент это уже видовая угроза, и представляет угрозу национальной безопасности. Предварительная работа, которая уже в течение семи лет в этом направлении происходит, хотя и незаметно, но результаты этой работы мы видим по новостям и другим изменениям. Ту работу, которую мы делаем, — предварительная работа (вкрапление и пилотные проекты). Говорить о полной реализации программы мы начнём с 2018 года и в этой программе участвовать будет государство в полной силе, что позволит по-другому совсем смотреть на наше будущее, то, что сделано государством для этого будущего, и насколько заранее эта работа проводилась и реализовывалась.
Эта мобилизация нас в осознании угрозы, которой мы подверглись, мобилизация в защиту своих интересов, в интересах будущего через детей — эта потребность и понимание нужны не только нам; остальной мир, единый мир, нуждается в таком понимании. Именно Россия должна стать носителем этой идеи, и у нас для этого есть все основания и возможности.
Андрей Л.: Спасибо вам огромное, Олег Александрович, за то, что пришли к нам на программу. Помощи божией вам в ваших трудах.
А зрителям я напоминаю, что сегодня у нас в гостях был Олег Александрович Чагин — директор научно-исследовательского института Антропогенеза, нейропсихолог и философ, отец тринадцати (13) детей.